«Меня завели в автозак, переполненный мужиками. Они сидели за решетками в двух длинных отсеках, таращили на меня свои сальные глаза и разве что слюной не истекали. Пока я дошла до отдельной кабинки (которой служил биотуалет), где мне предстояло ехать, я услышала с десяток скабрезных комментариев, предложений сесть на чьи-то «коленочки», кто-то просился ко мне в кабинку, кто-то просто улюлюкал… Один из зэков всю дорогу подкатывал к бедной сотруднице конвоя: она просто вжалась в стену и глядела в экран смартфона. Зэк предлагал ее украсть и увезти к себе на родину… Напарник-конвоир никак за нее не заступился».
♯
«Его разлучили с каким-то братаном по имени Тимур. Он заходит в душ и начинает орать. Потом начинается светская беседа длиною в час, и ощущение при этом такое, как будто он орет мне в ухо… Я поняла, что, кроме меня, с этой ситуацией никто не справится… и когда в очередной раз
малолетка стал протяжно кричать: „Тиму-у-ур! Тиму-у-ур!“, я вклинилась: „Что, опять воркуете, голубки?!“. У Тимура началась истерика, посыпались трехэтажные маты и угрозы в мой адрес… Я продолжала: „Тимур, твой возлюбленный так рвался в душ, чтобы только с тобой поговорить! Да вы как Ромео и Джульетта — так велика сила вашей любви!“. Во дворе ухохатывался конвой…»